Корреспондент газеты «Вестник Северодонецка» Владимир Петрушенко стал дипломантом международной журналистской премии «Мой ласковый и добрый зверь».

В ней приняли участие блогеры и журналисты из всех русскоязычных СМИ.

Это первый международный конкурс в истории отечественной журналистики.

День рождения козы Насти, или Бумеранг доброты

В 2014 году я не успел пройти КПВВ до закрытия, пришлось остаться ночевать у местных жителей. Мы с хозяином вышли во двор. Я смотрю на пробитую прямо по центру крышу сарая. Николай Данилович отвечает на мой заинтересованный взгляд.

– Это в августе. Сразу две к нам залетели. Одна сарай уничтожила. Другая во дворе разорвалась. Но об этом надо долго рассказывать. Тут целая история… В августе у жены юбилей – 60 лет. Я ей деньжат поднасобирал на сапожки. А-то как слякоть – у нее сразу ноги мокрые: старые сапожки прохудились совсем. Вот Людмиле заранее и говорю, что полтыщи у меня есть НЗ, еще немного добавим и купим тебе на пенке, чтоб и тепло, и воду держали. Думаю, сейчас моя половина так и расплывется в благодарной улыбке. Ага, держи карман шире. Говорит: «Насобирал – хорошо. У внучка Ромы такая же пенка, как ты говоришь, только 32-го размера, а ему уже 34 надо. Он в этих сапожках уже третий год ходит. На вырост покупали. Как инвалид ходит, хромает на обе ноги. Ты разве не замечаешь?

– Замечаю. И что?

– И то. На мой юбилей купим внуку новые сапожки, это и будет для меня лучший подарок.

Вы мою Людмилу видели… Это у нее только имя – людям милая, а так она – гром и молния, и спорить с ней, что выключенный телевизор смотреть.

– Но совесть моя чиста, – говорю ей. – Я тебе подарок дарю – эти деньги, а дальше хоть в форточку их выкинь.

Ляпнул я и тут же спохватился:

– Берем, берем внуку сапожки.

Думаю: не буди лихо, пока оно тихо, не буду лезть в бутылку. Люда моя такая, что из принципу и телефон выбрасывала, и целую бутыль десятилитровую бражки разбивала. Положила она свой подарок под полотенца в шифоньер до срока.

Вот срок и настал. 13 августа – юбилей. Чертова дюжина оправдала свое название. Гакнуло нам в подарок на именины сразу две мины. Одна сарай изуродовала, а другая во дворе беды наделала, а главное, козе Насте осколком ногу перебила. Слышим – ужасный крик в амбаре – так коза плачет. Это со слабым сердцем и слышать не надо. Я схватил топор, чтоб не мучилась…

А тут внучок Рома меня опередил, прижался к Насте, обнял ручонками своими и кричит на пару с ней, а то и громче:

– Не дам Настю убивать. Не-е-е да-а-а-м!

Оторвать его от козы не могу и вижу, что кровью изойдет коза, все равно убить придется. А передо мной – заплаканные глаза внука и просто человеческие, полные боли, глаза Насти. Дрогнула рука, опустил топор. А внук перевязал тряпкой лапу ей и за ветеринаром Степанычем побежал – он через два дома живет. И тут я понял, что слабину дал. Мало того что мучиться будет коза, и мы с ней, так это еще и денег каких будет стоить ее лечение-то! Тут себе во всем отказываешь, таблетку от головы не покупаешь, экономишь. «Так пройдет», – думаешь. А теперь нате вам, пожалуйста, – на козу последние гроши тратить. Я решил снова взять топор, пока Ромы нет. Кинулся туда-сюда – нет топора. Вот малец спрятал куда-то, а то и вообще выкинул. Пошел я искать.

Когда вернулся с топором (за огородом под камнем его нашел), на ногу козе Степаныч уже шину наложил и укол ей сделал – антибиотик дорогой. Смотрю, их у Ромы целая пачка. Где он их взял? А еще – бинты, жгуты… Думаю, врач прихватил, в долг, может? А когда все улеглось, и Настя после уколов утихомирилась, смотрю, моя Людмила пронеслась мимо меня, как смерч, и к внуку. Схватила его за руку и за сарай повела разбираться. Ладно, думаю, потом спрошу, в чем смысл ее гнева. Да за делами и забыл.

Много мне работы эти смертельные подарки принесли. Начал все восстанавливать во дворе, окна стеклить в доме. Доработался на улице на ветру, что простыл сильно. А тут еще старая болячка вернулась. Пришла беда – открывай ворота: язва в желудке воспалилась. Вот моя баба и внучок целых два месяца потом меня отпаивали Настиным молоком. Выздоровел.

Данилович крякнул в кулак, нахлобучил шапку на глаза… Спасибо тебе, Настенька… Да, а деньги-то, что моя баба в шифоньере прятала на сапоги Роме, тот же Рома и стыбзил – на лечение Насти. Все до копейки потратил.

– Вы же, – говорит, – мне подарок купить собрались, а для меня лучший подарок – это наша живая Настя.

Так что, день рождения у козы Насти получился на самом деле.