Она – поборник справедливости, прямая, порою резкая, всегда говорит правду в глаза. Глядя на ветерана боевых действий на Донбассе – Наталью Хмылко – сразу вспоминаешь знаменитые некрасовские строки:

«В беде – не сробеет, – спасет;       

Коня на скаку остановит,

В горящую избу войдет!».

Только в отличие от героини классика русской литературы, современная жизнь позволила ей исполнить мечту – овладеть мужской профессией – стать водителем грузовика, по зову сердца защищать родной край. Но при этом Наталья Борисовна – настоящая женщина и мама, которая заботилась об однополчанах, а сейчас переживает о сыне: он снова добровольцем встал в ряды защитников Отечества и получил очередное ранение.

Мечта – сесть за руль

Коренная свердловчанка, она с детства была боевой девчонкой. В прямом смысле слова: спортивная – занималась легкой атлетикой, когда позволил возраст – при ДОСААФ училась стрельбе, а еще бредила мотоциклами. Но не сложилось: когда девушка пришла в секцию мотокросса, та фактически распалась. В общем, подержалась за мотоциклы – и все…

Но она все равно села за руль, только транспортные средства оказались на четырех колесах и куда более габаритными. Началось все в Днепродзержинском техникуме физической культуры, куда свердловчанка, учитывая спортивную подготовку, поступила после школы. На первом курсе студенты были в колхозе в трудовом лагере. Ребята посадили Наталью за руль. И после этого она твердо решила, что обязательно будет водителем. Но учебу не бросила. Окончив техникум, получила направление в родной город, отработала положенное время инструктором по производственной гимнастике.

И, следуя за мечтой, пошла учиться при автобазе на курсы, получив права, там и осталась работать. 20 лет водила грузовики, если надо – и ремонтировала. «Любишь кататься, люби и саночки возить, – с улыбкой говорит Наталья Борисовна. – Если ты машину от капота до капота не перебрал своими руками, она не твоя. Когда переберешь, тогда и автомобиль тебя чувствует, и ты его чувствуешь».

Но автобаза № 10973 закрылась, и наша героиня устроилась на работу на частное предприятие, сначала была за рулем ГАЗ-53. А затем решила расти, открыла соответствующую категорию и пересела сначала на маршрутное такси, потом работала при больнице – на машине скорой помощи ездила по вызовам.

Русская весна

А потом началась Русская весна. И Наталья Борисовна с ее обостренным чувством справедливости и преданной любовью к родному Донбассу не могла остаться в стороне. Участвовала в мирных акциях протеста, а когда взяли здание областного СБУ – поехала в Луганск. Женщинам там предлагали готовить еду, молиться. А Хмылко сразу заявила, что хочет дежурить на баррикаде, «и никаких возражений, что это не женское дело».

В итоге стала чем-то вроде старшины-завхоза. По характеру наша боевая землячка – прирожденный организатор. В каске, плаще – шли дожди, с черенком от лопаты и телефоном она бегала по палаточному городку, заботилась об обустройстве быта. С ней связывались желающие помочь продуктами, теплыми вещами для тех, кто стоял на площади перед зданием управления СБУ в Луганской области. Сначала была общая кухня, потом свердловчанки организовали, как они в шутку написали, свой ресторан «Да Винчи». Готовили так вкусно, что сюда приходили поесть и представители других городов, и даже ребята из «избушки».

У входа в СБУ стояла урна для желающих оказать помощь деньгами. Песня «Русские идут» стала гимном баррикад. Кстати, наша землячка успевала и там дежурить. Верхняя и нижняя баррикады, шлагбаум. Никакого спиртного. По вечерам ходил батюшка, освящал. Было много корреспондентов и немало провокаторов.

– Был момент, часов девять вечера, темно, – вспоминает Наталья Хмылко. – И тут говорят, что нас едут зачищать. Становимся живым кольцом по баррикадам – рука об руку – и набат, набат, набат. Стоим, ждем.  Потом дедок шустренький взял пару ребят молодых, пошел на разведку, минут пять-десять его не было. Приходит: все, заканчиваем, отбой…

На нашу баррикаду приезжали запорожцы, посмотрели и сказали, что против своих не пойдут. Повернулись и уехали. А потом мы человек 30 беженцев оттуда приютили на ночь – это были участники Русской весны в Запорожье…

Вернулись домой после того, как на митинге объявили о подготовке к референдуму.

Мамочка

– В Свердловске в связи с возможными провокациями была организована самооборона, все оформил официально, – продолжает рассказ собеседница. – Я туда тоже вступила. Дежурили на блокпостах, патрулировали улицы, следили за порядком…

А потом… Сначала сына отправила воевать, а потом и сама пошла. Когда летом 2014-го встал вопрос об образовании комендантской роты, мы с ребятами поехали на обучение в Ровеньки, да так и остались там в новом батальоне Святого Георгия. Сначала была поваром, потом на кухне меня сменили другие женщины, и я месяц провела на блокпостах.

Далее мы поехали в Зимогорье. Осенью попала в реактивный дивизион. Сказала на собеседовании, что по образованию я – учитель физкультуры, тренировок не боюсь, надо – и с парашютом прыгну, а по профессии – водитель со стажем больше 30 лет.  Все, говорят ребята, ты с нами! Когда сказали выбрать позывной, озадачилась. А у меня спрашивают: «У тебя дети есть?» – «У меня и внуки есть» – «Будешь Мамочкой». А я и впрямь часто обращалась к однополчанам: «Я вам как мать говорю…» Хлопцы ко мне и за советом, и за участием приходили, бывало, и поругаю их по-матерински. (смеется).

Сначала была водителем-связистом. Потом возила заместителя командира батареи, ездили с ним искать позиции… Всю Чернухино-Дебальцевскую кампанию спали практически два-три часа в сутки, а то и между разгрузкой и погрузкой. Еще и пацанам носки вязала, как только выпадет свободная минутка. Моя батарея зимой месяц жила в остановке, а на улице морозы. Работа была работой. Мы все выполняли то, что должно.

В конце кампании приходилось водить колонны грузовиков. Водителей не хватало, у меня было две машины. Училась всему: и наводке, и расчетам, потому что экипаж должен быть взаимозаменяем. Служба есть служба.

Были моменты, когда нам давали и отдохнуть. Как раз 2 февраля мы приехали, разгрузились, разрешили поспать, а потом сказали, что поездка отменяется. Говорю, что это мне как подарок на день рождения.  Так ребята узнали о моем празднике. Приезжаем в расположение, повар Наташа, моя тезка, помимо тушенки и прочих консервов достала из загашника баночку закупоренных слив, картошки наварили, командиры пришли. Все меня поздравляли… Такое не забывается. Мне подарили полный магазин патронов…

После Чернухино-Дебальцевской кампании мы ездили на боевое дежурство. Помню, пришлось провести на боевых все новогодние праздники. Женщина есть женщина, договорилась с командиром сделать для пацанов особый ужин. У нас «располага» метров 10, вместе с парнем-поваром сделали салатики, накрыли стол…  

Я и свое 55-летие отметила с ребятами. У меня был короткий отпуск, который заканчивался во вторник. Но в воскресенье в пять часов вечера позвонили и сказали: через два часа быть в расположении. Позвонила товарищу по Русской весне, еще хлопцев забрали, все с сумками, рюкзаками, я еще полный багажник продуктов нагрузила. В два этажа сидели. Так вот и приехали по тревоге.

Сразу отправились на задание, отметила юбилей только спустя неделю после нашего прибытия. Мясное и рыбное отдала на кухню, чтобы вместо консервов приготовили, салатов настрогала. Один хлопец сказал, что сбылась его мечта детства – поесть «Оливье из тазика» …

Перед 8 Марта мне позвонили, чтобы была в штабе на поздравлении. Я в разгрузке с автоматом приезжаю, а девчата все нарядные, накрашенные, чистенькие. Мне говорят, чтобы сдала оружие – едем в Луганск. Подставили меня с награждением-сюрпризом. Я ж как была, так и приехала с боевых…

У нас в «располаге» была кошка Лизка. Она сама пришла к нам в батальон, сразу начала порядки наводить. Склад очистила от мышей. Потом ее подстрелили. Девочка у нас при штабе ее выходила. По грызунам свою работу Лизка четко знала: погрызенного мешка не было. А еще кошка была психотерапевтом. Ребята приедут с задания, сразу Лизу к себе позовут. Говорили, возьмем ее, она помурлычет – и так хорошо, впечатление, словно дома побывали. В 2018-м женщин стали увольнять со службы, и теперь Лизка-однополчанка живет у меня».

* * *

После увольнения со службы Наталья Хмылко занялась общественной работой. Сейчас она – активист «Комитета семей воинов Отечества», вместе с единомышленниками собирает информацию для продолжения «Книги памяти» и просит свердловчан содействовать в этом деле. «Каждый погибший заслуживает, чтобы о нем помнили, – подчеркивает Наталья Борисовна и цитирует слова Роберта Рождественского: – Это нужно – не мертвым! Это надо – живым!».