Сержант Евгений Войцеховский – высокий, широкоплечий – настоящий богатырь со светлыми глазами и теплой улыбкой. Слегка прихрамывает, но на этом не акцентирует. Он пояснил, что фамилия его происходит от польского имени Войцех (это позывной) – улыбающийся воин. И весело добавил: «Воевать – воевал, люблю посмеяться, улыбаюсь. Надо оптимистически ко всему относиться: чтобы ни случилось – все делается к лучшему. Мог бы богу душу отдать, а только ногу потерял».

Несмотря на протез, связист все еще в строю.

Евгений Степанович – горняцкий сын: его отец немало потрудился на ш. им. Свердлова. Герой нашей публикации тоже в мирное время работал в угольной промышленности. Сначала – электрослесарем на ЦОФ «Свердловская», параллельно заочно учился на инженера компьютерных систем и сетей. Получив диплом, устроился в вычислительный центр «Свердловантрацита».

Все изменил 2014-й. 3 августа Червонопартизанск освободили, а на следующий день Войцеховский пришел в ополчение. Личная жизнь тесно переплелась для Евгения Степановича с судьбой родного края. В том же месяце, 11 числа, он познакомился с будущей женой. В 2016-м родился первенец Марк, в 2022-м – Богдан.

После Чернухино-Дебальцевской операции наш собеседник ненадолго увольнялся со службы, но 9 Мая 2017 г. встретил в парке комбата, попросился назад и уже 17-го числа был в списках родного батальона.

«Вместе с ногой не потерял оптимизма»

Ногу Евгений Войцеховский потерял 21 мая 2020-го. Передовая тогда проходила под Станицей Луганской, наши ребята были в с. Красный Яр.

– Мы там находились с января, – рассказывает сержант. – И тут у нас усиление. А последний пост остался без связи. Пошел туда с двумя парнями. По этой тропе я ходил раз 40, и еще многие из ребят – все было нормально. Сделали связь, возвращались, соблюдали, как положено, дистанцию. Хлопец впереди благополучно прошел, а я наступил на мину. Пацан подбежал, ремень с меня снял, ногу перемотал, сообщил по рации. Вокруг меня еще девять мин нашли. Одна была где-то в 20 см от головы. Когда подорвался, видать, от боли так сдавил челюсти, что все зубы покрошились – пришлось потом мосты ставить, кушать-то хочется (смеется): не одну ж манку есть…

В больнице в Луганске пролежал всего 20 дней. Молодой врач Вячеслав Вячеславович Быков сделал операцию. Ездил из дому к нам в больницу на перевязки. Жили на шестом этаже, лифта не было. На костылях спускался – поднимался, машины не было, на автобусе ехать не вариант, все время на такси. Благо, ребята в батальоне собрали денежку – все ушло на проезд. Это почти 70 тыс. руб. – на тот момент большие деньги.

Не знаю, что бы я делал без поддержки жены. А еще был пример товарища. В моем отделении у Евгения Колесникова году в 2018-м две ноги оторвало. И он на двух протезах служил, научился ездить на машине. Я его в свое время подбадривал, а сам буду раскисать?

В конце 2020-го благодаря родителям купили дом на Должанке, чтобы мне не приходилось спускаться по лестнице. В декабре получил в Луганске протез, а в январе комбат позвонил и спросил, могу ли я выйти и помогать начальнику штаба.

Бумеранг добра

– Через год мне сделали новый протез в Реутове, – говорит Евгений Войцеховский. – Мой друг, командир из Краснодона, потерял ногу. Благодаря Фонду социального страхования у него появился дорогостоящий протез. И он на предприятии договорился, что будет привозить ребят с Донбасса. Вот таким образом я и отправился в Подмосковье. 

Цена была для меня неподъемная – миллион рублей. Но в итоге я потратился только на дорогу до Москвы и еду. Поселили хостеле, утром приезжали и забирали в больницу. Мне сделали временную регистрацию, оформили страховку, кредит. Предприятие, которое производит протезы, гасило как поручитель процентную ставку. А когда отнес пачку документов в Фонд социального страхования – через две недели кредит оплатили. Домой ехал уже на протезе.

Начал помогать другим ребятам, тем более протезное предприятие открыло в Ростове филиал. Звоню, договариваюсь, подсказываю, какие нужны документы, отправляю туда. Потом встречаю в Свердловске – подходит, благодарит, а я и лица не помню. Смотрю: хромает, ага, значит, думаю, я помог тебе с протезом.

Когда поступали пацаны с ампутацией конечностей, травматолог звонил, просил пообщаться с ними, поддержать. Я приходил, начинал рассказывать, а в ответ: «Тебе легко говорить», – задираю штанину: «Я на протезе, ребята, могу и вам помочь».

Когда началась СВО…

Начальник штаба, которому по службе помогал Евгений Степанович, погиб в первый день СВО, его заместитель после ранения стал инвалидом. Когда новому начальнику штаба понадобилась операция, Войцеховского вызвали в Рубежное, чтобы подменил его, ведь работу он знает. Город тогда еще не полностью освободили, шла зачистка частного сектора. Штаб передвигался за штурмовой группой.

 – Я настолько «везучий», что постоянно попадал под минометный обстрел, – продолжает наш собеседник. – Мне говорят: «Женя, побежали в подвал», – отвечаю: «Я и как ходок – не очень, а как бегун – никак». И всегда кто-то из товарищей оставался лежать со мной под обстрелом – не хотели бросать меня одного. Месяц пробыл под Рубежным. Домой вернулся 3 мая – как раз на день рождения жены, она уже на сносях была. А начальник штаба, которого я подменял, погиб на следующий день. Ребята наехали на противотанковую мину…

Государственная награда

Летом 2023-го сержанта Войцеховского вызвали в Лисичанск, машину оставил в Горском, оттуда связиста забрали и привезли к месту назначения. По пути сказали, что форму надо сменить на парадную: едет к комбригу. Евгения Степановича выручили – подыскали, во что переодеться. В подвале полковник напутствовал: «Войцеховский, ты первый стоишь. Выходишь, говоришь, маршируешь» – «Маршировать в моем положении как бы не очень…» – «А что там?» – «Протез». – «Я понял. Выходи как можешь».

После награждения отошел, посмотрел – оказалось, медаль «За отвагу».

Елена БЕСЕДИНА, фото автора